Комментарии Этери Тутберидзе – как редкое природное явление. Что-то вроде северного сияния, или солнечного затмения, которого ждешь, надеешься и даже наслаждаешься. Сама по себе ценность их, пожалуй, не столько во внутреннем наполнении, сколь в чрезвычайно редком появлении. В свет Этери Георгиевна выходит неохотно, с прессой не разговаривает, так что все общение великого (без сарказма, если что) тренера с внешним миром ведется либо посредством ее соцсетей, либо через интервью избранной касте, среди которых наш главный вещатель в фигурном катании и футбольный тренер Леонид Слуцкий.Поэтому сегодняшний комментарий Этери Георгиевны по вердикту Спортивного арбитражного суда (CAS) по делу Камилы Валиевой поражает самим фактом своего появления, но к содержанию есть вопросы. Для начала приведем его целиком:»Вот уже два года я не комментировала никак ситуацию с допингом обнаруженным у Камилы Валиевой на чемпионате России в 2021 году, несмотря на незаслуженный нескончаемый хейт и обвинения в свою сторону. Всей нашей команде было строго настрого запрещено как либо комментировать или давать оценку происходящему, поскольку это может повлиять и помешать расследованию. А я, наверное, больше всех хотела, чтобы эту историю досконально расследовали и чтобы у меня не осталось никаких вопросов, даже если это оплошность, ошибка или преступление с чьей то стороны.Вот уже многие годы я работаю порой без выходных и отпусков ради результатов спортсменов, и я как никто другой хочу знать, что произошло с Камилой и как этот препарат попал в её организм. Все мои спортсмены были и остаются чистыми, я за чистый спорт, иначе и быть не может.Наши спортсмены с 2010 года соревнуются на международных соревнованиях. И, наверное, невозможно будет сосчитать количество допинг проб, которые были сданы за это время. Всегда пробы были чистыми, надеюсь так и останется. Мы всегда учили и разъясняли нашим спортсменам и их родителям, что нужно быть внимательнее с принятием даже простейших препаратов от простуды и нельзя доверять, к сожалению, абсолютно никому. И вот по прошествию двух лет — так и не стало ничего понятно, так и не расследовали происхождение этого препарата, так и осталась куча вопросов. И только обвинения с разных сторон летят в нашу сторону.К Камиле у меня нет вопросов, она ребёнок и с моей стороны я продолжу всячески поддерживать её. Не в обиду всем моим предыдущим спортсменам — Камила самая одарённая спортсменка. И на её спортивную долю выпало испытание, которое сложно описать в словах. Относительно вердикта у меня один основной вопрос — а хоть кто-то защищал Камилу на слушаниях, потому что хуже вердикта быть и не могло».История Камилы — это наша боль».Итак, давайте по порядку. Этери Георгиевна говорит, что ей и ее команде тренеров «было запрещено как-либо комментировать происходящее», и здесь возникает сразу два вопроса. Во-первых, кто мог запретить Этери Тутберидзе что-либо? Она могучий тренер, глыба планетарного масштаба и один из символов современного российского спорта, для которой построили целый каток при помощи мэра Москвы Сергея Собянина. Ничего подобного, напомню, не имеют ни легендарная Татьяна Тарасова, ни один из живых символов Санкт-Петербурга Алексей Мишин.И тут – «запретили говорить»? Возможно, рекомендовали, но прямо запрет? Трудно представить, как это возможно. Особенно учитывая, что Этери Георгиевна все-таки уже комментировала происходящее, причем очень громко.Речь про то самое интервью Слуцкому, вышедшее осенью 2023 года. Скорее всего, его записали заранее, но вышло оно прямо в разгар слушаний в CAS – то есть в период максимально острый, требующий предельной осторожности. Что же там рассказала Этери Георгиевна? Ну, например, что Камила проявляла халатность на том самом чемпионате России, где она сдала положительную допинг-пробу – брала еду из чужих рук, пила «чай Липтон» у массажистки, фамилию которой тренер мало того, что запомнила, так еще и озвучила на всю страну (интересно, что массажистка эта сотрудничала с Александрой Трусовой, прямой конкуренткой Камилы). А еще подвергла критике стороны процесса за неспособность защитить Камилу и призналась в желании посадить всех на детектор лжи.Были и другие интервью Этери Георгиевны, в которых тема Валиевой так или иначе поднималась. Например, весной 2023-го наш тренер пообщалась с французской газетой L’Equipe и рассказала, что ждет извинений от главы Международного олимпийского комитета (МОК) Томаса Баха за его излишне резкие, как показалось тренеру, слова об их с Камилой взаимоотношениях в Пекине. Да и чего уж там – были и интервью тогда еще действующего паркетного хореографа команды «Хрустального» Алексея Железнякова, в которых критики в адрес всего коллективного Запада было столько, что всего и не упомнишь. Да, формально он не работал на Этери Георгиевну по официальному договору, но частью коллектива все же был.Итак, кто же запрещал комментировать? И если запрет так легко можно было нарушить, зачем вообще о нем упоминать сейчас?Далее – еще одна несостыковка. Этери Георгиевна в своем сегодняшнем комментарии сетует на то, что Камилу, дескать, никто не защищал, потому что «хуже вердикта и быть не могло». Стоит, опять же, отметить, что сама Этери Георгиевна в интервью Слуцкому косвенно подвергла Камилу риску быть обвиненной в халатности, что, конечно, не прям вина, но тоже приятного мало. На защиту это все же не очень тянет.Но главное вот в чем – неужели персонал спортсменки был не в курсе дела? Никак не контактировал с ней, не интересовался происходящим? Наконец, не мог хоть как-то повлиять на выбор юристов? Ладно, допустим, что не мог. Но в рамках собственного дела неужели нельзя было обратить внимание на какие-либо факторы, которые могли бы помочь защите спортсменки построить более удачную линию защиты?А ведь отдельное дело по персоналу было. Его вело Российское антидопинговое агентство (РУСАДА) под контролем отдела разведки Всемирного антидопингового агентства (WADA), и это стандартная процедура для допинговых дел, в которых фигурируют несовершеннолетние. Они, согласно правилам, не могут нести за себя ответственности в полной мере в виду возраста, а вот персонал – то есть тренеры, врачи, массажисты и так далее – вполне себе. Расследование это завершилось уже довольно давно, еще 14 сентября 2022 года, но никаких итогов его опубликовано не было.Сегодня, правда, гендиректор РУСАДА Вероника Логинова в комментарии для РИА Новости все же немножко приоткрыла завесу тайны. Но нет, не в отношении итогов разбирательства, а по части некоторых, скажем так, нюансов:»На наш взгляд, полномочий антидопинговых организаций не всегда достаточно для доказательства причастности окружения спортсменов к фактам употребления ими допинга. РУСАДА не обладает функционалом правоохранительных органов, не может проводить оперативно-разыскные мероприятия. Мы неоднократно говорили об этом. К сожалению, в большинстве случаев наше расследование ограничено добровольным участием и анализом собранной».Из этого комментария напрашивается вывод о том, что персонал спортсменки в расследовании участвовал как минимум неохотно. Мы не можем утверждать наверняка, как и обвинять кого-либо в чем-либо, но мнение такое из сказанного все же вырисовывается. А учитывая, что даже сейчас, когда CAS уже вынес максимально жесткое и даже жестокое наказание в отношении нашей фигуристки, из-за которого по касательной пострадала и вся наша «золотая» олимпийская команда, нет ни единого слова об итогах, отделаться от мыслей о безучастности окружения становится все труднее.А итог истории и всех этих возмущений – одной из самых талантливых фигуристок в истории сломали карьеру. До истечения срока дисквалификации еще порядка 2 лет, и выдержать их при соблюдении кучи условностей будет титанически сложно. И если Камила не сможет вернуться, ее единственным значимым титулом так и останется золото юниорского чемпионата мира. А тренерский штаб и прочее окружение так и продолжат работать дальше. Ведь Камила теперь официально виновна, а взрослые люди – абсолютно чисты.Хотя, может, на это и был расчет?Четырехлетний бан Камилы Валиевой — преступление. Но чье?17:00
